Является ли выплата медучреждением стимулирующих выплат и материальной помощи сотрудникам за счет средств ОМС нецелевым использованием этих средств?
26 марта Верховный Суд вынес Определение № 309-ЭС23-19711 по делу № А76-10126/2022, в котором разобрался, является ли выплата медучреждением стимулирующих выплат и материальной помощи сотрудникам за счет средств ОМС нецелевым использованием этих средств. Суд учел доводы регионального фонда ОМС о том, что выплаты матпомощи сотрудникам не являются расходами медучреждения на зарплату и не включены в структуру тарифа на оплату медпомощи, а потому не могут быть осуществлены за счет средств ОМС.
Верховный Суд напомнил, что заработная плата включает вознаграждение за труд в зависимости от квалификации работника, сложности, количества, качества и условий выполняемой работы, а также компенсационные (доплаты и надбавки за работу в условиях, отклоняющихся от нормальных, в особых климатических условиях и на территориях, подвергшихся радиоактивному загрязнению, и иные выплаты компенсационного характера) и стимулирующие выплаты (премии и иные поощрительные выплаты) (ст. 129 ТК РФ).
В отличие от трудового договора, который в соответствии со ст. 15 и 16 ТК регулирует именно трудовые отношения, коллективный договор согласно ст. 40 Кодекса регулирует социально-трудовые отношения. Выплаты социального характера, основанные на коллективном договоре, не являющиеся стимулирующими, не зависящие от квалификации работников, сложности, качества, количества, условий выполнения самой работы, не являются оплатой труда, в том числе потому, что не предусмотрены трудовыми договорами.
Судебная коллегия подчеркнула, что при рассмотрении дела в суде заявитель приводил доводы о том, что выплаты матпомощи сотрудникам медучреждения на сумму 1 млн руб. в связи со смертью близкого родственника, рождением детей, а также без указания причин выдачи являются дополнительной соцгарантией, а не вознаграждением за труд, так как не зависят от квалификации работника, сложности, количества, качества и условий работы. Спорные выплаты матпомощи не являются расходами учреждения на зарплату сотрудников, предусмотренную действующей системой оплаты труда, и не включены в структуру тарифа на оплату медпомощи, предусмотренную ч. 7 ст. 35 Закона об ОМС, базовой и территориальной программами ОМС. В связи с этим, по мнению фонда, указанные выплаты не могли быть осуществлены за счет средств ОМС. Суды оставили указанные доводы фонда без внимания и не установили имеющие существенное значение для рассмотрения настоящего спора обстоятельства, связанные с правовой природой спорных выплат, констатировал Верховный Суд.
Верховный Суд обратил внимание, что суды не устанавливали обстоятельств, связанных с тем, в каком именно периоде больница фактически восстановила спорные денежные средства, а именно: в том же периоде, на который эти средства были выделены из фонда ОМС и подлежали расходованию учреждением в рамках программы ОМС, или в другом периоде, в том числе после начала фондом проверки? Указанные обстоятельства имеют существенное значение при решении вопроса об освобождении учреждения от обязанности по возврату в бюджет фонда средств ОМС, использованных не по целевому назначению, пояснил Суд.
Адвокат КА Республики Марий Эл «Тезис» Оксана Ухова считает, что рассмотренный спор относится к категории сложных как по составу участников, так и по форме предъявления претензий заявителем к ответчику. Учреждением заявлены требования не только к итоговым выводам фонда, но и к формулировкам, которые содержатся внутри акта комплексной проверки. Адвокат отметила, что по поводу возможности заявления подобных требований суду правоприменительная практика противоречива.
Как полагает Оксана Ухова, исходя из текста определения ВС, видно, что суды столкнулись со сложностью определения характера производимых в пользу работников медучреждения выплат, а также с проблемой отграничения социальных выплат от трудовых для целей применения законодательства, регулирующего выплаты, производимые фондом ОМС.
По мнению адвоката, в данном случае вскрывается системная проблема формулирования правовых понятий в законодательстве. Она пояснила, что понятия оплаты труда, вознаграждения за труд сформулированы ТК достаточно подробно: Кодекс описывает значительное количество ситуаций, при которых у работодателя возникает обязанность или право оплатить трудовой вклад работника в деятельность организации (ст. 129, гл. 21 ТК и др.).
Между тем, заметила Оксана Ухова, термин «выплаты социального характера» не закреплен в действующем законодательстве, что при наличии в ТК гл. 27 «Гарантии и компенсации работникам, связанные с расторжением трудового договора» и 28 «Другие гарантии и компенсации» интуитивно направляет правоприменителя при оценке произведенных выплат в сторону их трудового характера. Отраслевое законодательство о соцобеспечении не содержит четкого определения социальных выплат, да и правовые нормы о таких выплатах разрознены по нормативно-правовым актам различного уровня, добавила она.
«В целом, можно заключить, что пока законодатель не сформулирует критерии разграничения рассматриваемых выплат, правоприменитель так и будет путаться в том, каким образом квалифицировать ту или иную выплату. Приведенная в определении ВС ссылка на Постановление Президиума ВАС № 17744/12 не отвечает на все возникающие в практике вопросы», – заключила Оксана Ухова.